Цит. по: Познышев С.В. Особенная часть русского уголовного права. Сравнительный очерк важнейших отделов особенной части старого и нового уложений. 1912 г.
Понятие чести (§ 63).
Liepmann. Die Beleidigung. В Vergleichende Darstellung des deutschen und ausländischen Strafrechts Bes. T. Bd. IV. Lilienthal, Üble Nachrede und Verleumdung. Ibid. Розин, Об оскорблении чести. 2-е изд. 1910. Спасович, О преступлениях против чести частных лиц по Уложению о наказаниях. Журнал мин. юст. 1860. № 3. Сергеевский, Обида по действующему русскому праву. Юридическая Летопись. 1891. II, 113 сл. Добрянский, Об оскорблении чести по новому Уголовному Уложению. Журнал мин. юст. 1904. №№ 5 и 6. Духовской, Понятие клеветы. 1873. Курсы Г. Мейера, Гельшнера (D. gem. d. Strafrecht II), Листа, Гарро (т. V), Фойницкого и Белогриц-Котляревского.
§ 63. Честь есть присущее человеку достоинство, достоинство или как человека вообще, или как члена известного кружка, корпорации, сословия и проч. (напр., военная, офицерская честь и т. д.). Сквозь все разделяющие и обособляющие людей различия (племенные, национальные, классовые и др.) разум прозревает единство человеческого рода и создает идею нравственной личности, нравственного достоинства человека, носителем которого является человек, хотя бы и погрязший в пороке и преступлениях. Один нравственно выше, достойнее, другой ниже, но достоинство человеческой личности все-таки принадлежит всякому. Точно также разум вырабатывает идею достоинства человека, как члена известного коллективного целого, известного сословия, корпорации, как представителя известной профессии и т. д. В этой идее достоинства человека, как профессионального деятеля или члена известной корпорации, мыслится обладание определенными качествами, нужными для отправления той или иной профессии, для выполнения тех или иных специальных обязанностей[1].
Современное понятие чести резко отличается от римского взгляда на честь. В древнем Риме понятие чести (existimatio) смешивалось с идеей гражданского полноправия; честь принадлежала человеку лишь постольку, поскольку он пользовался правами гражданства; не бывшие римскими гражданами не пользовались и честью[2]. Полную противоположность этому объективному римскому взгляду представляло субъективное германское воззрение, которое признавало, что честь есть нравственное достоинство, присущее каждому лицу, независимо от его государственного положения, но в различном объеме, смотря по принадлежности лица к тому или иному общественному классу: позорное для рыцаря не всегда было позорно для горожанина.
В нашем древнем праве понятие чести сливалось с понятием служило-родового достоинства. В эпоху Петра I в наше право проникает германское воззрение на честь, но влияние старинного взгляда долго еще сохраняется.
